Литл-Уининг. Гарри Поттер, на диете и нервной почве за лето изрядно подросший в ширину, греет кости на жарком июльском солнышке и с умилением наблюдает за чужими детьми.
Дадли (материализуясь на площадке): Что-то я давно не нарывался. Эй, Поттер, ты свою палку дома не забыл?
Поттер: Привет, Большой Дэ! Моя палка всегда со мной. Но вообще-то мне казалось, что по канону это я должен всеми силами нарываться на драку, потому что у меня посттравматический синдром и хоркрукс в переходном возрасте.
Дадли (шепелявя и отчаянно кося глазами к переносице): Ага, а ещё общая недокормленность и недоразвитость. Я по канону, знаешь ли, тоже — восходящая звезда бокса, а не заплывший жиром наркоман с задержками в развитии. Но будем считать, что ты сразу по приезду отобрал у меня абонемент в спортзал и не вылезал оттуда все полтора месяца.

читать дальше***
Подземный переход. Дементоры, переметнувшиеся к Волдеморту, явно не получили увеличенного пайка, окончательно поизносили свои плащи, отощали и научились ловко ставить подножки бегущим магглам.
Поттер: Экспекто... Эксперто... Эсперанто... Блин, надо было учебник перечитать... А, какого чёрта, что я парюсь! (заряжает дементору палкой в глаз)
Дементор отлетает, рассыпая из глаз искры.
Поттер: Так-то лучше! Эх, поздно я в спортзал пошёл, вот Гермиона ещё на третьем курсе поняла, что хороший хук справа — незаменимое подспорье в мире волшебства и магии!

***
Пока Поттер неуверенно тормошит бессознательного Дадли, на горизонте появляется миссис Фигг с сумкой-тележкой.
Поттер: Миссис Фигг, а разве вы сейчас не должны бежать ко мне, теряя тапки, и на все лады костерить безответственного Мундунгуса Флетчера?
Миссис Фигг (невозмутимым тоном, подслеповато щурясь): А? Что? А, это ты, Гарри... Да Господь с тобою, я так, из магазина мимо шла, вижу — двое на полу возятся. А я что, я ничего, я мимо иду, можно даже и палочки не убирать... А Мундунгуса никакого я знать не знаю, и ты о нём тоже до седьмого фильма забудь. Дамблдор говорил, ты умный парень — так вот продемонстрируй свои мыслительные способности, перестань задавать дурацкие вопросы и проводи лучше старушку до дома. В конце-то концов, кто за кем должен присматривать — ты за мной или я за тобой?!

***
Дом номер четыре по Тисовой улице. Слегка зелёный Дадли обнимает ведерко, слегка огорчённые Дурсли обнимают Дадли, слегка растерянный Поттер взирает на слегка фривольный наряд тёти Петуньи.
Поттер: Что-то я не понял. А где гневные выкрики? Где потрясания кулаками? Где требования всё объяснить? Где отдающий лёгким безумием разговор о дементорах на чистой маггловской кухне?
Влетает сова из Министерства Магии, роняет письмо и падает сама, не выдержав такого накала страстей.
Письмо: Дорогой мистер Поттер, сердечно поздравляем вас с исключением из школы и желаем счастливых каникул, Рождества и Пасхи!
Поттер: Ну наконец-то, сейчас начнётся экшн!
Дядя Вернон: Хрен тебе, а не экшн. Мне и так совершенно понятно, что мой сын сошёл с ума, ведь тошнота — первый признак надвигающегося безумия! А что за зверь такой «патронус», ваше правосудие само разберётся.
С трудом скрывая радостные улыбки, Дурсли устремляются навстречу ночной поездке с ветерком в кондиционированную больницу.
Поттер (с растущим недоумением глядя им вслед): Нет, что-то я не понял. А где нашествие сов? Где гневные выкрики? Где требования убираться прочь? Где разговор о... Да чёрт с ними с дементорами, почему никто не посылает ко мне карательный отряд, чтобы сломать мою палочку?!

***
Ночь, тёмная спальня Поттера. Решив, что Аллохомора — это неинтересно, незваные визитеры мучительно долго вскрывают замок шпилькой и наконец появляются на пороге.
Поттер (опуская палочку): Ну, ребята, повезло вам, что я ещё не знаю заклятия Сектусемпра. Иначе у Министра был бы праздник, а у меня — комфортабельная камера в Азкабане и пять тазиков отличного мясного салата.

***
Улица перед домом Дурслей. Орден Феникса выстраивается в шеренгу на глазах у миссис Фигг и ещё десятка гипотетических соседей.
Поттер: Э... профессор Грюм? А как же мои вещи и сова? И что происходит? И зачем мы здесь встали?
Тонкс: Знаешь, Гарри, я ни на что не намекаю... Но тебе не кажется, что первые вопросы человека, дверь которого в ночи взломали шпилькой четверо абсолютных незнакомцев и один полузнакомый самозванец, должны звучать немного иначе?
Поттер: Вот чёрт. Доверчивость меня погубит.
Грюм: Разговорчики в строю! (стучит посохом по мостовой)
Из ниоткуда выпрыгивают метлы, и становится понятно, что напротив первой шестёрки стоит вторая, накрытая чарами невидимости.
Поттер: Э... профессор?
Грюм: А вот это ты, Поттер, у режиссера спроси — у него такие новаторские представления о конспирации, или у нас магии хватило только на половину отряда.

***
Лондон. Орден Феникса несётся на бреющем полёте, попутно кодируя от алкоголизма всех встречных магглов, и наконец приземляется на площади Гриммо.
Грюм (стучит посохом по мостовой): Избушка-избушка, покажи-ка нам свой перед!
Два маггловских дома послушно разъезжаются, являя взорам своего невидимого соседа.
Поттер (выдавливая улыбку): Кажется, фраза «Я что-то не понял» рискует стать моей коронной. А как же чары Фиделиус? А записка с адресом, которую нужно прочитать и немедленно съесть?
Грюм: А это военная хитрость. Сам подумай, Поттер — кому придёт в голову, что для того, чтобы попасть в страшно засекреченную штаб-квартиру Ордена Феникса, достаточно повелительно топнуть ногой по асфальту?

***
Дом на площади Гриммо. По коридору гулко разносятся голоса орденовцев, заседающих за фанерными стенами и картонной дверью.
Поттер (неуверенно): Профессор Грюм? А как же секретность по высшему разряду, тайны мадридского двора и десяток заглушек на двери от любопытных детей?
Грюм: А это ещё одна военная хитрость, Поттер. Наивным несовершеннолетним гриффиндорцам и в голову не приходит, что можно просто садиться у подножия лестницы и прослушивать все наши собрания, не изощряясь со сложными комбинациями!
Тонкс (от всей души спотыкаясь): А если Живоглот вдруг оплошает и пропустит спущенные подслуши, в дело вступлю я и начну крушить мебель и бить посуду. Всё продумано, Гарри!

***
Миссис Уизли (выскакивая навстречу): Гарри! Хвала небесам, ты жив!
Поттер: Да, после всех этих военных хитростей я и сам начинаю понимать, что мне крупно повезло.
Миссис Уизли (с сомнением в голосе): Как ты... похудел... (неуверенно похлопывает Поттера по лоснящимся щекам)
Поттер (мрачно): Боюсь представить, каким вы видели меня в последний раз.
Миссис Уизли (торопливо): Но с обедом придётся подождать, учти! До вечера. Первого сентября. Девяносто седьмого года. (провожает уходящего Поттера напряжённым взглядом, явно прикидывая в уме, какими чарами защищать скудные съестные запасы Ордена)

***
Поттер поднимается по темной лестнице мимо портрета миссис Блэк, подобравшей себе правильные транквилизаторы и научившейся видеть сквозь занавески, и входит в комнату.
Гермиона (кидаясь ему на шею): Гарри! Зацени, я наконец-то научилась нормально здороваться!
Поттер (не сразу обретая дар речи): Молодец, Гермиона, но знаешь, я теперь даже не уверен, что меня нервирует больше — непредсказуемое заклятие прямо в лоб, или прыжок на шею из-за угла!
Гермиона: А ещё я решила, что хватить прокачивать мозги, и перекрасилась в полублондинку, а ещё ты расскажешь нам, почему полчаса назад половина Ордена вдруг сорвалась за тобой, а ещё я успела проштудировать местную библиотеку за это время, и тебя не могут исключить, это будет просто несправедливо!..
Поттер (выразительно глядя на разворошённую двуспальную кровать): Да, несправедливостей нынче хватает. Вот у меня, например, хлеба в последнее время было сколько угодно, а развлечений — совершенно никаких! Поэтому сейчас вы мне подробно и в красках расскажете, какие именно книги штудировали последние полчаса, и почему теперь стесняетесь смотреть не только на меня, но и друг на друга.

***
Кухня дома на площади Гриммо.
Сириус: Ну что ж, раз мы все в сборе, самое время в ожидании ужина завести непринуждённую беседу о Волдеморте и сдать детям с потрохами секреты Ордена.
Все присутствующие непроизвольно косятся на миссис Уизли.
Миссис Уизли (торопливо нарезая салат): А что я? Я ничего, я ужин готовлю! И Сириус, будь так любезен, займи своего крестника хотя бы минут на пять — мне нужно ненадолго распечатать наш сейф с едой.

***
Сириус: Так вот, Гарри, докладываю обстановку — Волдеморт собирает вокруг себя самых гадких тварей на свете. Мы занимаемся тем же — ты слышал голос Нюниуса за дверью... А ещё мы долго-долго думали и наконец додумались — у Волдеморта есть какая-то цель! Он не достиг её в прошлый раз...
Поттер (с недоумением): Ума не приложу, и что бы это могло быть? Мне кажется, маггловская ракета с ядерной боеголовкой — самый вероятный вариант!
Миссис Уизли (с грохотом захлопывая дверцу сейфа): Всё, успела! Сириус, хватит! Иначе даже в реалиях фильма его придётся принимать в Орден, а это слишком рискованно...
Поттер: Но я хочу вступить! Я хочу драться! В чистом поле, один против всей армии Волдеморта и ядерной боеголовки...
Миссис Уизли: ... слишком рискованно для Ордена. Но впрочем, утром, пока я буду готовить завтрак, ваш оживлённый спор на эту тему будет очень кстати.

***
Лондон. Министерство Магии.
Мистер Уизли (оглядываясь вокруг): Ну, вот мы и пришли. Никогда не видел вход для посетителей. Забавно — мне казалось, в каноне шла речь о грязном и безлюдном переулке, а тут магглы в двух шагах толпами ходят.
Вместе с Поттером загрузившись в будку, спускаются в Атриум.
Поттер (оглядываясь вокруг): Забавно... Никогда не думал, что сердце, можно сказать, магического мира должно вызывать ассоциации с огромным общественным туалетом, выполненным в депрессивных тонах.

***
В лифте.
Мистер Уизли (показывая на стайку бумажных самолетиков): Это, Гарри, связь между отделами. Раньше использовали сов, но... Поскольку в фильмах какать не положено даже совам, выразимся так — путаница была невообразимая! А это, Гарри, Кингсли Шеклболт.
Поттер поспешно делает каменное лицо, изображая, что знать не знает Кингсли.
Мистер Уизли: Нет-нет, не утруждайся! Ну кому в нашем славном Министерстве Магии, насквозь пропитанном паранойей, может прийти в голову, что перешёптывания лучшего аврора с ненадёжным типом вроде меня — это как-то подозрительно? Даже если кто-то из этих милых людей вокруг отправится стучать Фаджу... неужели ты думаешь, что это как-то повредит нашему другу? Демократические ценности и свободы — вот главная опора любого тоталитарного режима! (шепчется с Кингсли) Да, кстати, Гарри, твоё слушание перенесено и начнётся через пять минут, но мы не будем паниковать и нервничать, иначе станет понятно, что тебя пытаются завалить ещё до начала слушания, и авторские акценты в кои-то веки доберутся из книги в фильм без потерь. Сам понимаешь, на такие жертвы господин Йетс пойти не может.

***
Зал суда.
Дамблдор (врываясь в зал): Я — Альбус Персиваль Брайан Вульфрик Дамблдор! И если кто-то надеялся, что после четвёртого фильма градус моей импульсивности несколько снизится, и я снова стану похож утончённого каноничного Дамблдора, то этот кто-то глубоко ошибся! Правда, министр в этой сцене слишком высоко, чтобы броситься к нему с рукоприкладством, поэтому пока ограничимся королевским апломбом, с которым я провозглашу все свои имена.

***
Зал суда. Миссис Фигг выступает в качестве свидетеля.
Дамблдор: Как все мы уже могли заметить за прошедшие двадцать минут фильма, использование магии постепенно выходит из моды. Поэтому я не буду небрежно наколдовывать удобные кресла, а буду метаться туда-сюда перед Визенгамотом, действуя всем на нервы. Гарри, а ты уступи место бабушке и поспи пока вон там, на полу. Мы тебя разбудим, как закончим.
Мадам Боунс: Ну уж нет, этот бомж-стайл травмирует моё чувство прекрасного. Корнелиус, вы простите, но о субординации режиссёр всё равно не слышал, так что я сама закругляю дело и выношу вопрос на голосование. А вы с Дамблдором, если хотите, потом в кулуарах в соответствии с каноном доругаетесь.

***
Кингс-Кросс.
Грюм (громовым шёпотом): Бродяга! А ну прекрати лаять! Всю операцию нам сорвёшь!
Тонкс (вполголоса): Ну да, где это видано, чтобы собака — и вдруг лаяла. Аластор, никогда не заводи животных —не пройдёт и недели, как из-за твоей «постоянной бдительности» соседи даже улитку в анимагии заподозрят и в аврорат сдадут.

***
Кингс-Кросс. Сириус забегает в полупрозрачное подсобное помещение и превращается в человека.
Поттер (нервно): Сириус, что ты здесь делаешь в халате на голое тело?! Мало того, что нас могут увидеть — ты представляешь, какие заголовки на следующий день будут в газетах?!
Сириус (небрежно запахиваясь): Забей, Гарри, кто не рискует — тот не пьёт шампанского.
Поттер: Я не хочу, чтобы тебя снова упрятали в Азкабан, да ещё по такому обвинению! Ты же тогда вообще никогда оттуда не выйдешь! И кстати, особо не разбегайся — пить шампанское вёдрами тебе здесь всё равно никто не даст, ты положительный герой.
Сириус: Ну да, и поэтому вместо алкоголизма режиссёр решил положительно погрузить меня в тихий маразм, из которого я буду изредка всплывать с именем покойного Джеймса на устах. Тогда моя нелепая гибель в конце фильма будет выглядеть актом милосердия. Вот, кстати — чтобы все увидели, как я подсознательно рвусь на тот свет, держи фотку с дюжиной мертвецов, которую в каноне тебе дал бестактный Грюм, и тебя потом аж до Рождества передёргивало.

***
Перрон. Поезд готовится к отправке, в толпе материализуется Волдеморт в изящном маггловском костюме.
Поттер (останавливаясь, как вкопанный): То ли у меня галлюцинации на нервной почве, то ли я читал не тот канон.
Волдеморт (кокетливо поводя головой из стороны в сторону): Ой, Гарри, ну что ты такой нервный. Посмотри, мне кажется, или галстук сюда поярче надо? А то понимаешь, всё-таки через несколько месяцев в люди выходить, надо как-то соответствовать. Мне кажется, строгий деловой стиль несколько компенсирует, хм, неоднозначность моего облика.
Поттер: Так бы сразу и сказал. Ладно, тогда сделаем вид, что я тебя не видел, и не будем истерически скликать всех окрестных авроров. Вот только, гм, неоднозначность твоего облика компенсирует разве что противогаз, так что бросай экспериментировать и учись... то есть, тьфу — учи всех любить тебя таким, какой ты есть.

***
Станция Хогсмид.
Малфой (догоняя Поттера, злобно): Нет, ты это читал? Читал?! (потрясает сценарием) Два с половиной часа, из них мои — две с половиной минуты, ни одной стычки, никаких крепких объятий в партерной борьбе, сплошные Уизли, Лонгботтомы и Чанг, окружающие тебя плотным кольцом! Да я... Да я... Да я к тебе в следующем фильме даже не подойду!
Поттер (раздражённо): Я сам подойду. Можно подумать, это я виноват, что Йетс оказался поклонником всех пейрингов сразу, за исключением гарридраки! Даже снарри, гроб с которым режиссёры уже три фильма задумчиво опускают в могилу, снова открыло глаза и подало признаки жизни. Но не переживай, перед нашим совместным обаянием долго не устоит никто, и мы снова воссоединимся... (бросается вперёд)
Малфой (отпрыгивает назад): ... как-нибудь позже. Уизли, держи его. У меня, знаешь ли, папа строгий и пока свободный, а на фоне возрождения Волдеморта этот момент снова обретает принципиальное значение.

***
Дорога к Хогвартсу. Последняя карета увозит Чжоу Чанг. Поттер обречённо смотрит ей вслед. Рон обречённо смотрит ей вслед. Гермиона обречённо смотрит ей вслед.
Невилл: Привет, ребята!
Поттер, Рон и Гермиона (похоронным тоном в унисон): Привет, Невилл.
Невилл: А что случилось? Я же вас даже смердосоком облить не успел.
Рон (мрачно): Случился Йетс, и теперь у нас новый хит сезона: вместо безумных диалогов — бесконечная рекурсия многозначительных лиц и суровых взглядов.

***
Знакомство с Луной.
Гермиона: Ребята, знакомьтесь, это Полумна Лав... (запинается и замолкает)
Рон: Лав?..
Поттер: Полумна?..
Гермиона (с досадой): А это — перевод Росмэна, превратившего обидное прозвище в имя! У нас богатый выбор: то ли каждый раз спотыкаться, обращаясь по имени, то ли называть человека дурой и не краснеть.

***
Большой Зал. Приветственная речь Дамблдора.
Амбридж: Кхе-кхе! Извините меня, директор, я вас перебью — но не беспокойтесь, совсем ненадолго. Мисс Грейнджер ещё в каноне любезно сделала краткую выжимку из моего длинного и нудного монолога, так что не будем зря тратить время и перейдем сразу к сути, чтобы дети не успели заснуть и хоть что-то поняли.
Поттер: «Учение — свет», «прогресс ради прогресса не стоит поощрять», «оставим нужное и выкинем ненужное»... Гермиона, она вообще о чём?
Гермиона (закатывая глаза): Министерство вмешивается в дела Хогвартса, Гарри! Скажи, тебе не кажется, что стоит иногда читать что-то кроме «Квиддича через века» — ну, чисто чтобы мозг не отвыкал от обработки информации?
Поттер: Да ладно, все и так знают, что мозги у нас одни на троих и хранятся в твоей черепной коробке. И вообще у меня когнитивный диссонанс — вот детскую энциклопедию живой природы я читал, но сходства между жабой и этой милой женщиной разглядеть пока никак не получается!

***
Гостиная Гриффиндора. Факультет в полном составе меряет Поттера такими взглядами, что впору задуматься о ночёвке в более безопасном месте.
Поттер: Я не понял, а что вы все смотрите на меня так, словно я Седрика убил на глазах у всей школы и дважды надругался над трупом?
Дин Томас: Да понимаешь, режиссёр решил, что один враждебно настроенный Симус — это как-то слабовато. Так что готовься ко всеобщему остракизму. Да и вообще, ты знаешь, так убедительно рассказывает, зараза... Даже Фред с Джорджем засомневались. (кивает на близнецов)
Поттер: Вот чёрт. А я... а я... А у меня лучший друг — староста! Оба два. Рон, что ты молчишь, пригрози им хотя бы потерей баллов!
Рон (разводя руками): Извини, друг. Это всё в каноне, а здесь после брата моего Перси достойных не нашлось. Поэтому Гриффиндору придётся выживать без старост, тебе — без нашего покровительства, а нам с Гермионой — без нормальной ванной.

***
Ночь. Спальня мальчиков.
Поттер: Ммм... Да! Ещё, Том... Вот так... Быстрее... Да!
Просыпается и видит перед собой неловкое лицо Рона.
Поттер (смущённо): Ты чего?
Рон (смущённо): Да я, понимаешь, после такого тёплого приёма решил, что будет нелишне посторожить твой сон с палочкой наготове... Ты извини, я не знал...
Поттер (вытирая пот со лба): Да я, в общем, тоже не знал, что Волдеморт в маггловском костюме произведёт на меня такое неизгладимое впечатление, что вместо тревожных снов о чёрной двери я буду видеть эротические — с его наманикюренными руками и сексуальным шёпотом в ухо.

***
Гостиная Гриффиндора. Поттер уже успел заработать наказание и познакомиться с особым пером Амбридж.
Гермиона: Гарри, что у тебя с рукой?!
Поттер: Всё в порядке. Помыть забыл.
Гермиона: С другой рукой, Гарри. Брось, ты же не думаешь, что сможешь, как в каноне, целый месяц скрывать это от нас? В конце концов, у нас нет такого запаса времени. (пару секунд рассматривает царапины) Эта Амбридж — просто ужас какой-то!
Поттер: По-моему, я не говорил, кто это сделал...
Гермиона: А мой супер-мозг обработал имеющуюся скудную информацию, пролистал выученные наизусть энциклопедии и выдал единственно верный ответ.
Рон: Ты должен рассказать Дамблдору, Гарри! Родители были бы в ужасе...
Поттер: Но у меня нет родителей, Рон. Поэтому стучать не буду из принципа — пусть те, у кого они есть, тоже помучаются, нарвавшись. Вот такой я эгоист, муахаха.

***
Запретный лес. Луна Лавгуд, ничуть не смущаясь тем фактом, что в этот лес без сопровождения способен сунуться только Поттер сотоварищи, кормит ручных фестралов яблоками. Поттер без товарищей, ничуть не смущаясь тем фактом, что обычно суётся в этот лес только под дулом пистолета, совершенно случайно забредает на ту же полянку.
Луна: Привет, Гарри Поттер.
Поттер: Привет, ээ... (быстро перебирает все варианты обращения по Росмэну) Знаешь, давай лучше просто — привет. (смотрит на фестралов) Может, объяснишь мне хоть ты, кто это?
Луна: Это фестралы. На лицо ужасные, добрые внутри. Обычно люди избегают их, потому что...
Поттер: ... нихрена не видят.
Луна: Люди вообще много чего не видят, но ведь это не значит, что этого нет, правда? Вот ты, например, не видишь моих немытых спутанных волос, ожерелья из пивных крышек и сережек-редисок... Но я всегда держу в голове чёткую астральную проекцию своего настоящего образа и много другого, и это помогает мне не впасть в нервное расстройство на фоне жестоко искромсанного канона.

***
Большой Зал. Поттер, после беседы с Луной просветлённый по самую сахасрару, подходит к друзьям.
Поттер (смиренно): Я не помешаю?
Рон давится курятиной, у Гермионы и Джинни вылезают на лоб глаза.
Гермиона: Гарри, ты не заболел?
Поттер: Нет, я разговаривал с Луной. А после этого пошёл и настучал Макгонагалл на Амбридж, почти как ты предлагала. А если вечером я вдруг пойду мириться с Амбридж — свяжите меня и перечислите все обиды, нанесённые ею за последнюю неделю. Возможно, это поможет справиться с передозировкой дзена.

***
Амбридж и Макгонагалл ругаются на лестнице в холле.
Макгонагалл (поднимаясь на ступеньку выше): Когда дело касается моих учеников, требую соблюдать предписанные дисциплинарные меры! Вот на остальных трёх факультетах — отыгрывайтесь сколько влезет.
Амбридж (поднимаясь еще на ступеньку выше): Какая досада, Минерва, но абсолютно все, кто заслуживает дисциплинарных и недисциплинарных мер, учатся на вашем факультете!
Макгонагалл (поднимаясь еще на одну ступеньку выше): Требую прекратить произвол и средневековье!
Амбридж (поднимаясь еще на две ступеньки выше): Средневековье? Вы ещё не видели цепей в кабинете мистера Филча, Минерва! Я весьма терпелива, но чего я не потерплю ни за что — это измену!
Повисает пауза.
Макгонагалл (пятясь на три ступеньки ниже): Измену?.. Знаете что, да ну вас, пожалуй, с вашими болезненными фантазиями и грязными фемслешными намёками. Лестница, опять же, скоро закончится. Делайте что хотите, а я умываю руки. И уши. И хвост.

***
Коридоры замка. Новоиспечённый Главный Инспектор шествует по своим владениям, на ходу заправляя ученикам рубашки, подтягивая галстуки, завязывая шнурки и подстригая ногти.
Амбридж: Кто сказал, что у режиссёра Йетса нет ни одного поклонника? У режиссёра Йетса есть один поклонник! С чьей ещё помощью некрасивая, похожая на жабу стерва средних лет смогла бы так кардинально решить проблемы внешности, а также разменять садистские наклонности и ненависть к полукровкам на ни к чему не обязывающую атаксофобию, пусть и в терминальной стадии?

***
Урок зельеварения.
Амбридж: Так значит, вы претендовали на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, верно?
Снейп (голосом человека, страдающего от обострения стоматита, гастрита и простатита одновременно): Да...
Амбридж: Но безуспешно?
Снейп (еще более невообразимым голосом): Как видите...
Рон, не выдерживая, хихикает, Снейп отвешивает ему ласковую затрещину, гриффиндорцы прячут ухмылки.
Рон: Ай! Профессор Снейп, а рукоприкладство в этой школе лет двадцать, как отменили!
Снейп: В моём случае, мистер Уизли, оно свидетельствует о всё более и более тёплых неформальных отношениях с учениками. Бью — значит, люблю.

***
Двор. Близнецы Уизли развлекают публику.
Амбридж (за одну секунду убирая фейерверк палочкой на глазах у ошарашенных близнецов): А вы что думали, в сказку попали? Это только в каноне любые ваши шутки, даже состряпанные на коленке за пять минут, не поддаются никакому вмешательству извне и агрессивно реагируют на все попытки их ликвидировать!

***
Двор. Филч выносит Трелони ее многочисленные чемоданы.
Трелони (всхлипывая): Но как же... как же... как же канон, по которому меня выгоняют ближе к маю? Как же хотя бы десять дней, в течение которых придут результаты проверки?
Амбридж (ласково): Видите ли, Роулинг забыла сообщить, что я проходила стажировку в России. Десятью днями больше, десятью днями меньше, закон и порядок... Можете поблагодарить господина Йетса, что он вообще оставил сцену с посещением вашего урока. Я была решительно против.
Распахиваются двери замка, и во двор выходит Дамблдор.
Амбридж (поворачиваясь): Директор, я ждала вас с совсем другой стороны!
Дамблдор: Так и я, Долорес, думал, что вы устроите эту безобразную сцену в парадном холле, чтобы я мог торжественно появиться в лучах заходящего солнца и компании кентавра Фиренца. Но бюджет в очередной раз ушёл на многочисленные перелёты и эпическую битву добра со злом в конце, так что кентавры отменяются. Поэтому Сибилла Трелони возвращается в свою башню и спокойно доживает год в компании хереса, а предмет прорицаний, чтобы не плодить лишних сложностей с расселением преподавателей, мы упраздним, как таковой.

***
Гостиная Гриффиндора. Сириус, сменивший каминный тариф «Монстр. Общение» на тариф «Прозрачность связи», появляется в пламени.
Поттер: Сириус! Ты что тут делаешь?
Сириус: Ну как что — отвечаю на письмо, в котором ты написал, что тебя волнует Амбридж. Знаешь, Гарри, конспирация — вещь нужная, но не мог бы ты в следующий раз выбирать более нейтральные шифровки и не ставить на грань сердечного приступа весь Орден?
Поттер: Сириус, что происходит в мире? Что делает Волдеморт? Чем занимается Орден? Мы здесь всего ничего, а я скоро начну верить, что Министерству действительно снятся в кошмарах наши незаправленные рубашки! Режиссёр мне даже слова о Волдеморте вставить не даёт!
Сириус: Дела невесёлые, Гарри. Другие не хотели, чтобы я говорил тебе это, но... в Ордене тоже не всё благополучно. Фадж блокирует правду на всех уровнях! И эти исчезновения... именно так всё начиналось раньше!
Поттер: Постой-постой. Что-то я ничего не понял. Фадж блокирует правду в Ордене? Кто-то исчезает прямо с площади Гриммо? Как всё начиналось раньше?
Сириус: Тсс! Кто-то идёт. Я больше ничем не могу вам помочь. Впрочем, то, что я успел сказать, вы будете осмыслять как раз до следующей встречи в декабре.
Исчезает, оставляя Гарри, Рона и Гермиону гадать, что происходит на площади Гриммо, 12, если хозяин дома вынужден судорожно отпрыгивать от камина, заслышав чьи-то шаги.

***
Зима. Заснеженный Хогсмид.
Поттер: Гермиона, а куда мы идём?
Гермиона: Гарри, не прикидывайся дураком! Мы же это уже обсуждали — ты будешь нашим учителем по Защите от Тёмных Искусств.
Поттер: Когда обсуждали?
Гермиона: Гарри! Ну вспомни — три месяца назад, в нашей гостиной, вечер был дождливый такой, и Трелони чуть не уволили, и Сириус наговорил какой-то ерунды, и я ещё психанула, что сами научимся всему, чему надо...
Поттер: И это теперь называется «обсуждали»?..
Гермиона: Ну, помнишь, я ещё на тебя посмотрела так многозначительно, а ты в ответ — на меня! И у тебя было такое лицо... Вот тогда у нас и случился телепатический контакт.
Поттер: Гермиона...Мне, право, неловко, но у меня живот прихватило тогда. Так что контакт случился позже. И не с тобой.
Гермиона: Вот же... Йетс.
Поттер: Йетс.

***
«Башка Борова».
Рон (входя в трактир): Очень мило... Когда мы вернёмся сюда через три года, пожалуйста, кто-нибудь напомните мне, чтобы я не сильно удивлялся, как это мы не узнали в трактирщике брата Дамблдора раньше.

***
«Башка Борова».
Поттер (вдохновенно): Столкнуться с этим в реальной жизни — совсем не то, что в школе! В школе, промахнувшись по зубам слизеринца, всегда можно попробовать снова. А там... Когда ты в паре секунд от верной смерти, или твой друг умирает у тебя на глазах... (с укором) Вы не знаете, что это.
Присутствующие, устыдясь своей неопытности, виновато опускают глаза.
Гермиона: Ты прав, Гарри — мы не знаем. Нам нужна твоя помощь. Ведь сердцем чую — после непродолжительных занятий под твоим руководством с нами обязательно случится какая-нибудь катастрофа, и тогда мы узнаем и то, и другое.

***
Крытый мост. Поттер, Гермиона, Невилл и четверо Уизли возвращаются в замок.
Джинни: А что будет, если Амбридж обо всём узнает?
Гермиона: Да какая разница! Главное процесс, а не результат, уж правила-то мы всяко успеем понарушать!
Рон: Гермиона, ты точно здорова?
Гермиона: Да, просто режиссёр вспомнил, что прошла уже половина фильма, а за мной всё ещё не числится ни членовредительства, ни поджогов, ни угонов диких гиппогриффов. Так и в ООС недолго скатиться.
Поттер: А Амбридж всё равно ничего не узнает, поскольку никаких замотанных бинтами соглядатаев, и вообще никого кроме нас, в трактире не было.
Гермиона: Да, и правда... В таком случае предлагаю облегчить ей задачу и как можно громче покричать о наших планах, проходя вооон под тем балкончиком. А то ведь так и до конца года прозаниматься можно, вдруг это очередная диверсия от сценаристов!

***
Гермиона: А вообще-то... одно мы сегодня узнали точно.
Поттер: И что же?
Гермиона: Чжоу с тебя глаз не сводила.
Камера на три секунды задерживается на лице Джинни.
Джинни (рассеянно): А? Что? Ревность? Какая ревность? А! Я должна изобразить лёгкую ревность? Сейчас, минуту... (камера отъезжает, не дождавшись) Ну вот, не успела. Ну и ладно, ну и ничего страшного, у меня просто лицекаменная болезнь, а внутри я так и корчусь от ревности!

***
Парадный холл. Мрачный Филч, угрожающе покачиваясь на стремянке и проклиная Амбридж, которой лень взмахнуть палочкой, прибивает на стену очередной декрет.
Поттер (где-то внизу): «Все ученические организации настоящим упраздняются»... Чёрт, Гермиона, твой план сработал.
Рон: Чёрт, надо найти Анджелину. Она с ума сойдёт, это же касается и квиддича!
Гермиона: Какого квиддича?
Рон: Что значит «какого» кви...
Пауза.
Рон и Поттер (хором): Йетс!!..

***
Коридор. Ни с того ни с сего в стене материализуется дверь Выручай-Комнаты.
Невилл (едва не проскочив мимо): Вдруг откуда ни возьмись... Уважаемый режиссёр, во-первых, спасибо, конечно, что щедро отдали мне роль Добби. Я оценил вашу иронию. А во-вторых — она у нас точно через раз зависать не будет, выполняя все мимолётные желания пробегающих мимо студентов?..

***
Поттер, Гермиона, Невилл и Уизли на пороге Выручай-Комнаты.
Гермиона: Это — Выручай-Комната. Её ещё называют «комнатой Так и Сяк». Она появляется, только когда действительно очень нужна...
Невилл: ... только либо нуждометр у неё барахлит, либо режиссёр совсем уж пренебрежительного мнения о моём гриффиндорском мужестве и храбрости.
Рон: А если, допустим, тебе надо в туалет?..
Гермиона: Как всегда на высоте, Рональд. Да, твоё желание сбудется...
Поттер: Это же здорово!
Гермиона: ... и очень быстро. Так что я, мальчики, пожалуй, выйду, раз уж вы в башне не удосужились решить все свои проблемы.

***
Отряд Дамблдора направляется на очередное занятие, старательно делая вид, что не замечает бегущего в арьергарде Филча.
Филч (глядя на дверь, растворяющуюся прямо у него перед носом): Всех презираю. Всех ненавижу. А учеников, сволочей, в особенности. Но если вы, мадам Главный Инспектор, думаете, что в благодарность за еженедельные акробатические трюки на стремянке я вот так сразу побегу к вам, сдавать месторасположение этой двери...

***
В Выручай-Комнате.
Поттер (вдохновенно расхаживая перед аудиторией): Разоружение — самое полезное заклятие из всех! Это своего рода хлеб с маслом любого волшебника!
Чжоу (кусая губы, чтобы не засмеяться): Угу, просто незаменимая штука — в быту, в семейной жизни, в походе по магазинам и на службе, особенно если вы работаете мелким клерком в обшарпанной лавочке...
Поттер: А это начальная стадия профдеформации. И вообще у меня всего два заклинания от зубов отскакивают — Экспекто Патронум и Экспеллиармус. Остаётся решить, в какой последовательности использовать их на Волдеморте.

***
Поттер учит разоружающему заклятию странного мальчика Найджела, по-видимому, подменяющего чем-то не угодившего режиссёрам Колина Криви. Найджел сосредотачивается, подёргивая ноздрями, и становится ясно, что сейчас с Поттером случится что-то страшное.
Поттер (смачно отлетая в каменную стену, с кряхтением поднимается): А теперь дружно признаёмся, что у нас всех с анатомией, если НИ ОДИН из двадцати восьми человек, зная, что придётся падать, не заказал Выручай-Комнате хотя бы пару мягких подушек!

***
Пока Филч караулит выход из Выручай-Комнаты, дверь внезапно появляется в совсем другой стене, и ученики спокойно разбегаются по гостиным.
Поттер (сверяясь со сценарием): Интересно, а что помешает нам через пару месяцев точно так же утечь из-под носа у Амбридж, попросив Комнату открыть проход где-нибудь пятью этажами ниже?..

***
Выручай-Комната.
Найджел (указывая палочкой на манекен): Редукто! (манекен уменьшается до размеров куклы)
Парой минут спустя.
Джинни (указывая палочкой на манекен): Редукто!
Манекен разлетается в мелкую пыль. Судя по ошарашенным лицам, неожиданностью это является не только для зрителя.
Поттер: Да ну что вы переглядываетесь, как будто в первый раз! «Редукто» и «редуцио» — какая, к соплохвостам, разница, перемешиваем и взбалтываем!

***
Выручай-Комната.
Невилл: Экспеллиармус!
Палочка вырывается из руки Парвати, взлетает вверх, провожаемая изумлёнными взглядами, и не возвращается.
Поттер: Потрясающе, Невилл! Каких только сюрпризов ни преподносила нам магия, но простым Экспеллиармусом отправить палочку в околоземное пространство не удавалось ещё никому!

***
Выручай-Комната. Отряд Дамблдора расходится после занятия, Поттер начинает пробираться к стоящей у зеркала Чжоу. Камера на три секунды задерживается на лице Джинни.
Джинни: А? Что? (рассеяно оглядывается) Это вы мне?.. Ревность? Какая ревность? А! Я должна изобразить лёгкую ревность? Сейчас, минуту...
Камера, не дождавшись, отъезжает.
Джинни: Да что ж такое, опять не успела. Ну и ладно, ну и ничего страшного, это всё снова приступ лицекаменной болезни, но внутри я просто корчусь от ревности!

(продолжение в комментариях)

Фик на Сказках - www.snapetales.com/index.php?fic_id=27411

запись создана: 18.02.2013 в 13:43

Похоже, это фирменная фишка Йетса: одно действие - один действующий персонаж и двадцать человек безмолвных статистов с лицами такими загадочными, что не поймешь, то ли о судьбах Родины думают, то ли пудинг был несвежий.

Полчаса "Ордена Феникса", а уже успело задолбать.

А жизнь-то кажется налаживается... *осторожно*

Почитал тред про особенности детского восприятия, вспомнил много собственных заморочек.

Северный Ядовитый океан, конечно же. С одной стороны у него Арктика, с другой - тундра, и ни там, ни там никто не живет, потому что берега отравленные.

Красавица Икуку - загадочная дама из песни мушкетеров, так ни разу и не появившаяся в кадре. Рядом с ней - бедняга-капитан из детской песенки. Капитан, капитан, улыбнитесь. Капитан, капитан, подтянитесь! В моих детских представлениях он был похож на какого-то китайского робота - и акулы его жрали, и тонул он сто раз, но при этом никогда не моргал и только всё время улыбался и подтягивался на турнике.

Лет в пять заявил деду, что бабушка соберется еще нескоро, потому что до сих пор ходит в "преисподнем". Дед не порадовался на начитанного ребенка, а почему-то удивился и расстроился.

Еще помню, как ездили на дачу к знакомым, и тамошняя бабушка после локального потопа в погребе расстроилась, сказав, что у нее "просто сердце кровью обливается". До ночи мы с приятелем, испуганные, ходили на цыпочках и переживали за бабушку, ярко представляя это обливающееся кровью сердце - переживет ли еще такую страшную болезнь?!

Потом с этим же приятелем мы сооружали из двух досок и хреновины, похожей на перископ, прибор, с помощью которого можно было посмотреть под землю и увидеть живущую там цивилизацию.

В шесть лет был совершенно уверен, что абсолютно все служат в армии - вне зависимости от пола. Причем забирают туда рано, где-то лет в пятнадцать. Наверное, недели две заставлял бедного деда поднимать меня в семь утра и засекать тридцать секунд на одевание. Готовился, чо.

Дети, разумеется, появлялись от поцелуев. В щечку. В первом классе узнал, что целоваться можно еще "взасос", воображалось какое-то довольно жуткое действо, и дети немедленно стали его последствием.

Троллейбусы делились на "наши" и "не наши". Наши были добрыми, а не наши, конечно, злыми, и водители все время соревновались друг с другом - кто кого обгонит. Я верил, что им за это дают награду, и всей душой болел за "свой" троллейбус, но мне вечно попадался какой-то водитель-неудачник, который никак не мог обогнать соперника, двигаясь вплотную за ним

Все иностранцы думали на русском, но говорили зачем-то на другом языке, не иначе из вредности. Я очень гордился Россией, которая единственная (!) во всем мире догадалась, что можно и говорить, и думать на русском

Еще я думал, что ученые - это такие люди, которые абсолютно точно знают все на свете и никогда не ошибаются. Все ученые сидели в одной Академии Наук и были одинаково хорошо подкованы во всех областях. На самом деле мне кажется, что 95% людей до сих пор в этом уверены.

Как-то раз бабушка рассказала, что видела в метро, как маленькая девочка слишком крепко схватилась за перила на эскалаторе, и пальцы затянуло под них, а там ГВОЗДИ. Это настолько врезалось мне в память, что я всю жизнь подсознательно держал руку подальше от краев перил и только пару лет назад внезапно осознал, что в общем-то, убийцам-гвоздям там взяться особо неоткуда и меня развели, как лоха

А если наступить на иголку, то по венам она дойдет до сердца, и тогда все, кирдык.

Оставаясь дома один, телефонных звонков я боялся не меньше, чем герои триллеров. Забивался под стол при первых звуках и совершенно точно знал, что это звонят бандиты. Причем проблема была нерешаемая - если подойду, то они поймут, что я дома один. Если не подойду, то они все равно это поймут, это же естественно! Иногда бандиты звонили в дверь, и тогда я обреченно рыдал под столом все оставшееся до возвращения взрослых время

Лекарственное средство мумие мне представлялось, как кусочки древней мумии, которые надо жевать. На что только не идут люди ради здоровья!

А еще я был уверен, что могу видеть воздух - такие маленькие прозрачные пузырьки перед глазами - и очень сердился, что остальные никак не хотят их замечать.

Все окружающие были телепатами и занимались исключительно тем, что читали мои мысли. Особенно любили этим заниматься пассажиры метро - а что там еще делать, кроме как смотреть в глаза ребенку напротив и ковыряться у него в мозгах? Но я всегда отвечал наглым взглядом и мысленно считал до ста, так что по окклюменции у меня была бы твердая пятерка )))).

Раки вызывали рак. Логично же? Тех, кто ел вареных раков, я считал идиотами.

В первом классе убеждал одноклассников, что кит - это рыба, а никакое не млекопитающее. Аргументировал тем, что у Пушкина чётко сказано - "рыба-кит", а Пушкин наше всё и не может ошибаться!

Скорее бы уже это 21 декабря и окончание истерии по поводу конца света, ей б-гу.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Вообще Поттер, по-моему, потенциальный язвенник. На протяжении всей эпопеи любое эмоциональное переживание у него сопровождается болями в желудке, резями в желудке, судорогами желудка, двойными сальто желудка, тошнотой и рвотой. Я уж молчу о шестой книге, в которой его через каждые две главы хочется отправить на УЗИ и наконец узнать, какое страшное заболевание активировали сексуальные флюиды Джинни Уизли.

Мне вот тут подумалось.

Допустим, Дамблдор с самого начала если не знал, то по крайней мере уверенно предполагал, что в Поттере спрятан хоркрукс. И знакомство с дневником Риддла на втором курсе для него было не открытием, а окончательным подтверждением догадок. И воспитание Поттера - изначально хорошо продуманный план по созданию Избранного, который и Лорда добьет, и хоркрукс из себя выбросит. Ну, а то, что операция "Философский камень" целиком и полностью придумана для Поттера, вроде уже сомнений не вызывает.

Далее. Квиррел привозит из Албании неупокоенный дух Волдеморта где-то за полгода до приезда Поттера в школу. Ну, максимум за год. Дамблдор, пользуясь удачным стечением обстоятельств, задумывает вышеупомянутую операцию. Вроде все логично.

Но вот у меня вопрос - а что бы делал Дамблдор, если бы Квиррел не привез так вовремя в страну своего пассажира? Ведь не мог же директор до последнего момента сидеть ровно и надеяться на счастливый случай. Он, собственно, все эти десять лет должен был придумывать и продумывать, что будет делать с юным мистером Поттером ака хоркруксом.

Вариант, что в Албанию амбициозный, но наивный Квиррел отправился тоже не без участия Дамблдора, представляется мне технически возможным, но маловероятным этически.

Собственно, вопрос - а какие планы лелеял Дамблдор в отношении мистера Поттера, пока судьба не сделала ему подарок в виде контрабандно ввезенного Лорда? Как собирался растить? Или никаких особых планов у него не было, и это мне глобальность канона глаза застит? Мог ли он планировать вполне мирное и спокойное воспитание просто хорошего и благородного гриффиндорца, который дойдет до самопожертвования и без ежегодных экстремальных приключений?

Я ходил-ходил мимо него и не выдержал. NightKey30132, теперь на Pottermore, давайте френдиться, если кто есть